Время покажет. Время ещё всем покажет!
10:58
"А где орган?"
Англиканская церковь поражала воображение. Прежде всего — своей неординарностью.
С картин в два человеческих роста на людей взирали смутные силуэты в потоках небесного света и огня. Образ святости и благодати оборачивался на них то песком времён, то струями воды, то пламенными объятиями... ни одной привычной иконы, ни одного нимба не угадывалось на схематично набросанных головах. Высокие стрельчатые окна готической церкви закрывали старые советские белёные рамы, за которыми виднелась всё та же советская стеклянная плитка. Вдоль всего зала стояли ряды стульев.
Один за другим в зал проходили люди. Садились. Оглядывались. Восторженные и заинтересованные взгляды скользили по стенам.
Но всё больше — озадаченные.
— Где орган?..
— А где орган-то?
— Ты орган видишь?..
Органа не было. Да, в дальнем углу угадывалась характерная клавиатура, но ни трубок, ни какой-либо системы связи с ними рядом рядом не наблюдалось. Зато из-за балюстрады церковного балкона нахально выглядывали мощные акустические колонки.
— Граждане, нас надули, — вздохнул юноша, устраиваясь поудобнее на стуле с прямой спинкой. — Органный концерт без органа.
— Да ладно тебе, даже интересно будет сравнить с живым, — отмахнулась его спутница, с живым интересом рассматривая цифровой органозаменитель.
Парень, пожав плечами, кивнул.
Когда ударили первые звуки псевдо-органа, некоторые слушатели сморщились. То ли усилители не тянули, то ли цифровой орган дал слабину, но громкие звуки сливались в неприятную какофонию и на творение Себастьяна Баха походили слабо. Перетерпев первую композицию, заранее настроенный скептически, парень встретил флейтиста с блок-флейтой и оглашение следующего пункта программы. "Щеглёнка" Вивальди.
А потом зазвучала флейта, орган мягко подхватил...
На шестой — финальной — композиции юноша даже забыл ненадолго дышать.
Неуклюжее, тяжёлое и грубое в первые минуты, электронное звучание органа словно отмыли, очистили от лишнего шлака и отполировали до блеска органных труб. Оно накатывало со всех сторон — хотя всё больше справа — не отпускало и не давало выдохнуть ни на миг.
Он открыл глаза лишь с последними тактами.
И долго аплодировал уходящим музыкантам, которых с таким скепсисом встретил в начале.
— Но в следующий раз — к настоящему органу, — постановил он, отдышавшись.
— Будет, что сравнивать.
С картин в два человеческих роста на людей взирали смутные силуэты в потоках небесного света и огня. Образ святости и благодати оборачивался на них то песком времён, то струями воды, то пламенными объятиями... ни одной привычной иконы, ни одного нимба не угадывалось на схематично набросанных головах. Высокие стрельчатые окна готической церкви закрывали старые советские белёные рамы, за которыми виднелась всё та же советская стеклянная плитка. Вдоль всего зала стояли ряды стульев.
Один за другим в зал проходили люди. Садились. Оглядывались. Восторженные и заинтересованные взгляды скользили по стенам.
Но всё больше — озадаченные.
— Где орган?..
— А где орган-то?
— Ты орган видишь?..
Органа не было. Да, в дальнем углу угадывалась характерная клавиатура, но ни трубок, ни какой-либо системы связи с ними рядом рядом не наблюдалось. Зато из-за балюстрады церковного балкона нахально выглядывали мощные акустические колонки.
— Граждане, нас надули, — вздохнул юноша, устраиваясь поудобнее на стуле с прямой спинкой. — Органный концерт без органа.
— Да ладно тебе, даже интересно будет сравнить с живым, — отмахнулась его спутница, с живым интересом рассматривая цифровой органозаменитель.
Парень, пожав плечами, кивнул.
Когда ударили первые звуки псевдо-органа, некоторые слушатели сморщились. То ли усилители не тянули, то ли цифровой орган дал слабину, но громкие звуки сливались в неприятную какофонию и на творение Себастьяна Баха походили слабо. Перетерпев первую композицию, заранее настроенный скептически, парень встретил флейтиста с блок-флейтой и оглашение следующего пункта программы. "Щеглёнка" Вивальди.
А потом зазвучала флейта, орган мягко подхватил...
На шестой — финальной — композиции юноша даже забыл ненадолго дышать.
Неуклюжее, тяжёлое и грубое в первые минуты, электронное звучание органа словно отмыли, очистили от лишнего шлака и отполировали до блеска органных труб. Оно накатывало со всех сторон — хотя всё больше справа — не отпускало и не давало выдохнуть ни на миг.
Он открыл глаза лишь с последними тактами.
И долго аплодировал уходящим музыкантам, которых с таким скепсисом встретил в начале.
— Но в следующий раз — к настоящему органу, — постановил он, отдышавшись.
— Будет, что сравнивать.